Пятидесятилетие для любого человека вольно или невольно становится рубежом, своеобразной точкой нового отсчета, некой «запятой» в жизни, которая продолжится в новом своем выражении. Многие подводят «промежуточные итоги» – что же достигнуто к такому значительному рубежу? Но, давайте согласимся, что любая персональная выставка художника позволяет автору остановится, оглянуться, а уже затем можно двинуться далее вперед…
В прошлом 2013 году пятидесятый день рождения отметил художник Олег Клавдеев, и в Нижнетагильском музее изобразительных искусств музее открылась персональная выставка художника под названием «Грани таланта», представившая не только традиционный для художника вид искусства – керамику, но и авторские графические листы, а также художник работает в области ледовой скульптуры и эта «грань» его таланта тоже нашла свое отражение в экспозиции выставки в виде фотографий и мультимедиа.
Художественный мир Олега Клавдеева связан с мифом и сказкой. Многогранный художник, работающий в нескольких видах изобразительного искусства, Клавдеев всякий раз обращается к образам удивительных существ, которые словно жители иного, параллельного пространства сходят с графических листов, и обретают жизнь в керамической пластике, воплощаются в ледяных скульптурах. В былинно-притчевых или образах из легенд О. Клавдеева причудливо сливается народная традиция и необычная авторская фантазия. Но, несмотря на сказочность персонажей, они так же, как и мы живут, любят, ненавидят, смеются и грустят, отчаиваются и надеются. Мир сказки в произведениях становится реальным, осязаемым, он пульсирует, дышит, преображается. В мифологической теме художник обращается не к Богам и «богоравным Героям», а к героике другого плана - кентаврам, птицам Сирин и Гамаюн, драконам, русалкам. Они лучше соответствуют человеческим характерам, им близки людские беды и страсти. Автору более, чем боги олимпийцы и пантеон грозных славянских богов (Перун, Дажьбог) дорога и понятна героика другого плана: славянский пастушок Лель с его серебряной свирелью, хитроумный странник Одиссей, далеко не дикие и грозные, как их принято изображать в мифах, кентавры – все эти образы нашли свое воплощение в фигурках керамической пластики. Его «Кентавромахия» очень душевна, понятна, близка к человеческим переживаниям. Вот Кентавр с двумя детьми (один малыш еще в пеленках) – это странник, перекати-поле, который бродяжничает по свету со своей небольшой семьей, и таким его изобразил автор в маленькой свистульке «Семейный Кентавр» (2005). Другому Кентавру доступны простые радости отцовского счастья, когда создается невидимая и уже неразрывная духовная связь между отцом и ребенком еще одной игрушки «Кентавр с дочерью» (2005). Мифические красавицы путешествуют на сказочных конях («Дама на коне», 2002), смотрятся в зеркало («Дама с зеркалом», 2006), распахивают вещие глаза («Птица Гамаюн», 2006, «Попутный ветер», 2002), охватывая мир огромными переливающимися крылами. И щебечут в ветвях мирового древа птицы («Мужик с деревом на голове», 2006), слетаются на раскинутые добрые руки «Лесовика» (2004). Через сказку, миф художник не только постигает законы гармонии бытия, но и раскрывает свой внутренний мир. И для нас, зрителей, он становится привлекательным, интересным, необычным.
На выставке в Нижнетагильском музее изобразительных искусств впервые автор представляет перед тагильскими зрителями свои графические листы, которые также наполнены миром сказки и мифа. Техника исполнения – это простые гелиевые и шариковые ручки, карандаши, темпера, акварель, – но ни создают вибрирующую переливающуюся ткань того мироздания, в котором живут персонажи его произведений. Кружевная вязь линий, штрихов, любовь к проработке деталей – всё это особенности художественного языка художника, заставляя погружаться в произведение все глубже и глубже. Зритель сначала воспринимает работу целиком, считывая сюжет, потом начинает рассматривать детали, обращаясь к все более и более мелким, доходя до самых малых, когда изображение распадается на фракталы, и заключительным аккордом вновь собирается в трепещущую поверхность, которая предстает перед изумленным и восхищенным взором старинной миниатюрой, драгоценным ювелирным изделием. Она мерцает и переливается, живет и манит снова и снова вернуться к этому удивительному миру таких сказочных и в то же время таких реальных образов.
Творческий метод О. Клавдеева редок, мало найдется художников, работающих над своими произведениями, начиная с любого угла поверхности бумаги. Иногда художник порой даже не представляет, что родится, в конце концов, на чистом листе. Образ складывается постепенно, по наитию, при соприкосновении материала с поверхностью. Автор может многократно обращаться к одному и тому же произведению на протяжении длительного времени, пока не почувствует, что его герои «зажили» своей самостоятельной жизнью.
Искусство создания ледовой скульптуры, которое в последние годы становится все более и более популярным в России – это еще одна грань таланта Олега Клавдеева. Он начал работать в этом направлении давно, еще создавая снежные и ледовые скульптуры для новогодних сказочных городков. Никак не предполагал художник, что он начнет столь плодотворно и страстно увлекаться созданием таких недолговечных, но прекрасных образов. Сегодня Клавдеев в составе творческой группы отдает много сил и энергии своим ледяным героям, являясь вместе со своими товарищами участником и победителем различных конкурсов и фестивалей. Создание ледяной скульптуры требует не только силы и выносливости, умение сотрудничать в команде, но и особого чутья в работе с пространством и объемами. Лед – самый недолговечный и очень сложный для пластики материал, но он покоряется чутким рукам художника, превращаясь в тонкое произведение искусства. Он может с увлечением и какой-то особой страстью рассказывать о свойствах льда, чем отличается аляскинский лед от байкальского (аляскинский более пластичный и подается очень тонкой обработке, выдерживая самые смелые с технической точки зрения решения, а байкальский имеет неповторимую чистоту, а так как фестиваль проходит непосредственно на поверхности озера, то сама вода его еще и оттеняет глубоким синим цветом). Олег Николаевич с любовью говорит о самих ледяных скульптурах, сотворенных им и его командой на фестивалях – индейце-шамане (Аляска, 2011), упряжке ледяных собак, мчащейся с седоком в санях под северным сиянием (Аляска, 2012). И индеец, и хрустальный мост северного сияния, и собаки в упряжке – все создано изо льда, искрится и переливается на солнце. Работать со льдом Олег Клавдеев начал с фестивалей Екатеринбурга: в 2010 и 2012 – это был Международный рождественский фестиваль «Вифлеемская звезда», 2011 – X Екатеринбургский международный фестиваль ледовой скульптуры «Чудо-чудное, Диво-дивное». Подался он и на озеро Байкал, где в 2010 прошел отборочный тур «Хрустальная нерпа» на чемпионат мира по ледовой скульптуре «Ice Alaska» США п. Листвянка. А чемпионат «Ice Alaska» на Аляске/США 2011, 2012 стал достойным продолжением его поисков в ледовой пластике. В 2012 году Олег Клавдеев выиграл звание Чемпиона мира по ледовой скульптуре «Ice Alaska» США в категории «Реалити» в номинациях «singl bloc» и «multi bloc» будучи капитаном команды «Русские медведи».
Такие разые материалы, как снег и глина, бумага с гелиевыми ручками и карандашами редко привлекают внимание одного художника. Олег Клавдеев уникальный график со своим неповторимой художественной манерой, замечательный художник глиняной пластики и успешный мастер ледовой скульптуры, в которых он воплощает свой мир сказки и легенды.
Александра Шемякина, искусствовед
